Книга Братьев Опции

[Догрим Просмотр профиля]

Есть в Летописном Чертоге альков. Там на каменном пьедестале покоится старая книга. Первая страница книги была заполнена в незапамятные времена, когда Братство Стали было еще молодым и первый Тан гордо восседал в Чертогах. Книга эта хранит в себе историю Братства. От сырости, книгу защищает очаг, в котором горит огонь, зажженный первыми братьями клана. Этот огонь горит в память об ушедших братьях, и своим теплом согревает темный альков. И каждый новый брат, склонивший колено перед Советом Братства приходит сюда и заполняет свою страницу, творя историю Братства. А затем кидает в очаг горсть каменного угля для поддержания негаснущего огня, тем самым отдавая дань уважения прошлому Братства.

Когда тени сгустились над Средиземьем и враг начал все чаще и чаще показывать свою силу, слишком часто умирали воины Братства и слишком редко показывались в Чертогах, занятые борьбой с ордами врага, книга была заброшена и страницы ее долго оставались пустыми.

Братья! Пришло время возродить древнюю традицию и вновь заполнить листы книги, дабы история Братства и судьба братьев не оказались забыты и погребены в веках. Отложите на время свои баруки, возьмите в руки перо и запишите свою историю, а затем бросьте горсть каменного угля в очаг, дабы огонь пылающий в нем не погас ни когда.

Прошу каждого заполнить страницу этой книги, вписав в нее свою квенту.

[Виндальв Просмотр профиля]

Сказ о Виндальве

Уроженец маленького изолированного поселения в Железных холмах, Виндальв с юношества был увлечён мечтами о величии своего народа. Престарелый сказитель поселения нечасто пел о славных делах прошлого, о битвах, высоких чертогах и великих царствах подгорного народа. У племени рудокопов, кузнецов и торговцев, больше ста лет назад отселившихся от неспокойного народа владыки Даина, больше в чести были рассказы об удачливых и смекалистых купцах, обводящих вокруг пальца бестолковых соседей-людей, а то и зазнаек-эльфов. Не раз случалось Виндальву получить от старшего по шее за просьбу спеть о битве в Азанулбизар. Никто не хотел вспоминать, отчего случился раздор среди тех, что ушли на юг по зову Наина и вернулись обратно уже без него и не все. Строптивый отрок отрывался от наковальни ради занятий с оружием чаще, чем следовало будущему мастеру мирного поселения. Он предпочитал оттачивать мастерство на воинском снаряжении и доспехах, а не на том, что с большей охотой покупали у торговцев поселения окрестные людские племена, по большей части лесорубы и пахари. Настырность, с которой молодой парень переводил добрую сталь на никому не нужные тяжёлые брони вызывала родительский гнев и косые взгляды соседей.
В искреннем гневе ударив об стену молотом, юный Виндальв безнадёжно испортил отличный инструмент когда узнал, что совет старейшин решил не присоединяться к походу Даина к Одинокой Горе. Глупость, жадность и безрассудство, говорили они. А он ещё не мог понять пренебрежение во взгляде покрытого пылью гонца, принесшего весть о гибели Смауга и призыв Даина идти походом на Эребор. Гонец не стал дожидаться ответа и, как оказалось, не зря. Как же так? Ведь не всегда ж так было! Отец любил вспоминать, что род их не уступил бы древностью роду Даина. Что предки их были из древнего Тумунзахара, и что если в роду их не было царей, то отличных мастеров в нём было на зависть каждому! Так как же можно не поднять руки в защиту того, что было славой народа Дарина многие поколения? Их предки строили чертоги Эребора, как можно не воспользоваться возможностью и не бороться за наследие дедов?
За разбитый молот и неподобающие речи он был наказан отцом, но не смирился, после чего был приведён предстать перед советом старейшин. Народ Эребора был велик и знаменит работами своих мастеров, говорили они, а не тем, что в «героической» битве с драконом погибли две трети жителей Одинокой горы. Не биться должно, но созидать. А это можно делать и здесь, в Железных Холмах, где теперь дом нашего клана. Нет нужды бросаться в драку неведомо куда по чьему-то зову и ни за что рисковать жизнями хороших мастеров, как это случилось сто сорок две зимы тому у врат потерянного Кхазад Дума.
Мудрость старейшин несомненна и не знает границ, и не годилось отроку перечить старшим. Виндальв смолчал и покорился. Он не стал молчать тридцатью годами позже, когда отец не вернулся с ярмарки, потому что горцы сочли цену гномьих товаров чрезмерной и решили вернуть своё золото обратно, подождав караван гномьих торговцев на лесной дороге. Горцев отогнали, но отец Виндальва и его возница, возглавлявшие караван, не дожили до заката, сражённые предательскими стрелами. Едва вырезав последнюю надпись на надгробной плите усыпальницы, Виндальв стал требовать мести кварным горцам и обезумел от ярости, когда совет старейшин решил уладить дело миром и требовать с горцев виру золотом на следующей ярмарке, а до того не торговать с ними. В гневе забыв себя, Виндальв позволил себе крайне непочтительные речи и собрался мстить в одиночку, но был схвачен, бит и брошен в старую угольную камеру. За безобразную свою выходку его отстранили от кузни и приставили к воспитательной работе на расчистке рудника от щебня и пустой породы. Что ж, воспитание, так воспитание. Хороший урок терпения может быть полезен...
Молчаливый от природы, Виндальв безразлично принял известие о том, что горцы заплатили виру. Не заинтересовало его и то, что ему, как провинившемуся, не полагается его доля золота, которой по справедливости распорядится совет. Зато глаза его загорелись тёмным огнём, когда он услышал, как старшина цеха рудокопов просил рудного мастера не жалеть тяжёлой и по возможности бессмысленной работы для воспитуемого, неуёмный дух которого надобно сломать, да побыстрее. Сломать? Поглядим... Сломав в ту же ночь засов на двери каморки проходчиков, Виндальв сбежал и отправился куда глаза глядят. Его глаза глядели в прошлое, тщась узреть подлинное величие народа гномов. В Эреборе, стране дедов, не будут рады пришельцу из рода отщепенцев, не пришедших на помощь в трудный час. Кхазад Дум во власти тьмы и потерян, быть может, навеки. На закат, к Синим Горам, он обратил свой взор и отправился в путь. Если не повезёт найти там следы великих царств гномов, родного сердцу Тумунзахара, то возможно удастся отыскать там сородичей, всё ещё стремящихся возродить славу древней расы и не боящихся сражаться за неё.